Sila Rubato
Share
Share
Share
Инна Шейхатович. Фото – © Ави Луски (предоставлено автором)
Это был вечер-праздник. Вечер-пир. Спектакль Иерусалимского балета в международном центре танца Сузан Далаль в Тель-Авиве. Высказывание о жизни и смерти. Дилогия танца, бенефис танцовщиков, которых растит и вдохновляет дивная леди израильского балета, настоящий герой, неукротимая Надя Тимофеева.
Вечер был построен из двух совершенно различных, и довольно созвучных танцевальных миниатюр. Все началось с «Рубато», что в переводе с итальянского означает «украденное время». Хореограф Егор Меньшиков поставил некое посвящение пандемии. Сюиту- фантазию о моменте. Некий символический поединок с ним. Свою на всю эту безумную, бессмысленную историю реакцию. Наш мир лихорадит, любые, самые невероятные прогнозы кажутся реальными. Целые сферы, профессии, судьбы летят к черту, в провал между эпохами. Планета Земля в маске – это не карикатура. Человечество в маске, со шприцем на знамени – это злая реальность. «Рубато» – лаконичный и деликатный бунт. Балерины выпорхнули из «локдауна». Девушки в жемчужно-сером, в деловом. Которые будто не в балетом классе произросли, а пришли из студенческих аудиторий, из контор и офисов. Они танцуют Прокофьева. Не романтическое рубато Шопена, с этой деликатной свободой темпа и ритма, с присутствием импровизационного начала. Не мелодичную природу всеобщего нежного созвучия, а Прокофьева. Величайшего из музыкальных инженеров, творца музыкальной логики нездешнего, не приземленного масштаба.
Умеющего скрежетать, шокировать. Пожалуй, в наши дни, когда в каждом начинании, в каждой беседе есть привкус, призвук абсурда, почти в каждом законе, постулате – тень безумия, Прокофьев абсолютно кстати. Ко двору. Актуален и молод. Он тем и велик, великолепен¸ что в нем есть и соразмерность, и обвал. Помпеи, Нагасаки, Герника – и легчайший бег бег девочки-Джульетты. И всеохватность. И упоение движением. И жажда обладания пространством. Хореограф Егор Меньшиков высказался ёмко и метафорично. Будто штрихами мастихина написал речь. Его танцевальный язык – на мой взгляд – еще формируется¸ растет, в нем нет явной принципиальной новизны. Неоклассика как стиль, как способ высказывания позволяет в широком объеме использовать уже наработанное¸ приобретенное искусством балета. Игорь Меньшиков синтезирует и ищет. Находит. Блуждает. Смотрится «Рубато» на одном дыхании. Балерины Сара Лемперт, Мири Лапидус, Дана Лемперт и Анаэль Затейкин очень хороши. И, конечно, Прокофьев штормом и элегией, надеждой идет к притихшему залу…
Потом настало время «Отелло». Эстонский хореограф Марина Кеслер перевела трагедию Шекспира на балетный язык, призвав в соратники музыку одного из самых грандиозных композиторов нашего времени, эстонца Арво Пярта. Мы уже видели этот спектакль, с другим составом, в другой ситуации. Тогда еще не было масок и прививок, панических атак и океана фейков. Была нарядная премьера. В 2017 году иерусалимские танцовщики показали эту работу в Челябинске, на международном фестивале балета, который носит имя легендарной Екатерины Максимовой. И был успех, и восхищенные и удивленные отклики критиков. И вот год 2021-й. Зал Сузан Далаль. Пурпурный платок пролетает над сценой…
Балет никогда не иллюстрирует великую литературу. Достижения, способы воздействия в этой сфере совсем иные. Литература выступает отправной точкой. Предлагает фабулу. В балете, пожалуй, только творение Прокофьева –Лавровского «Ромео и Джульетта» может быть соотнесено с шекспировской первоосновой. Но все это нечто другое, далекое.
Марина Кеслер отбрасывает все побочные линии, частности. В этом балетном трагичном измерении существует только стенограмма любви-ревности-смерти. Есть Он, мужчина. Назовем его Отелло. Любящий, благоговейно приникающий к прекрасному ручью¸ потоку света, любви, имя которой женщина. В меру легковерный. Есть Она. Пусть будет Дездемона. И есть злая сила. Демон, змий, Яго. Через любовный дуэт, через красиво придуманную массовую сцену, которая просто роскошно фиксирует шествие жизни¸ нарядность ритуалов, вторичность тщеславия, Яго протягивает щупальца. Он не переносит красоту и гармонию. Его дело – соблазнить жестокостью. Разрушить замок прекрасной жизни и любви. Юваль Коэн –Яго. Это злой мальчик, нахальный, опасный, он чем-то напоминает агрессивных и безбашенных молодцов, которые ничего не желают знать и никого не умеют жалеть. Он узнаваем и реален. Он не умеет ничего, кроме сотворения зла. Артист пластичен, он красиво прыгает и вращается. Его энергетика сильна, ядом и агрессией этого злодея можно убить многое и многих.
Отелло – Мейтар Басон. Он горделивый и волевой. Постоянно ощущает хрупкость и беззащитность любви и красоты. Он опасается за судьбу своего чувства – и потому Яго так легко поймать его в ловушку. Он не умеет верить до конца, вопреки наветам и сплетням. Проблема в нем, в слабости его веры. А ведь если бы он был непоколебим, любое количество платков, любые выдумки были бы бессильны разрушить его мир. Его гармонию… Дездемона – как сноп световых лучей. Женственная, поэтичная. Немного инфантильная – и это прекрасно. Женщин- девочек любят горячо и бережно. Мири Лапидус в этой партии безмятежна и грациозна. Она-то точно знает, что ее любовь – сила, ответ на все вопросы. С нее можно написать мадонну и юную хипстершу, внимания которой добиваются все в тусовке. Отелло убьет любовь. Финал предрешен, человеческая глупость – источник многих бед и поражений. Но поток гениальной музыки, героические и лирические краски танцевального текста хореографа Марины Кеслер, прекрасный ансамбль всех участников спектакля отставляют след. Глубокий и волнующий. По-настоящему художественный. Балет сейчас находится в сложнейших условиях. Повторю: Надя Тимофеева –амазонка¸ воительница, соль нашей земли. Мудрая и отчаянная патриотка искусства балета. Директор труппы Марина Неэман – кариатида, на плечах которой миллион задач, проблем, сложностей. Но мы этого не видим, от нас все это скрыто. Наше дело –получать наслаждение от красоты. От мастерства иерусалимских Терпсихор. И помнить, что в самые смутные времена умники держатся за культуру, как за спасательный круг. А дураки…но зачем нам говорить о дураках? Им все равно с балетом не по пути.
Новую работу Иерусалимского балета можно посмотреть 30 сентября в Театрон Иерушалаим, зал Ребекки Краун, начало в 20-00
Похожее
«Отелло», «Рубато», Арво Пярт, Егор Меньшиков, Иерусалимский балет, Марина Кеслер, Надя Тимофеева, Сергей Прокофьев